Порой за человека берутся очень хорошие специалисты, все лечение на самом высоком уровне, а результатов нет, потому что нет тех, кто борется рядом, кто хочет всеми фибрами души вернуть родного человека к прежней жизни — семьи нет. Андрею очень повезло — у него такая мощная поддержка, он так нужен своей жене, маме и детям! Что это дает ему силы уже во второй раз проходить путь от полного обездвиживания, до состояния «еще чуть-чуть».
«Утро 13 декабря 2021 года в нашей семье началось как обычно. Андрей попрощался с нами, чмокнул детей в нос и уехал. А через час мне уже звонили с его работы: он потерял сознание на рабочем месте за столом. Коллеги сразу вызвали «скорую», я приехала уже в больницу. Врачи не давали шансов, говорили готовиться к худшему — шансы 1 к 10. Но он выжил.
А через 2 недели, как раз перед Новым годом, нам его отдали. Сказали, что в праздники все равно никто с ним возиться не будет. И мы забрали его домой.
Андрей не мог есть, пить, говорить, двигаться. Просто лежал и смотрел в потолок. Но мы сплотились вокруг беды. Сразу стали искать специалистов. Со временем поставили зонд, позже гастростому. Из-за тяжелого состояния Андрея не брал ни один местный реабилитационный центр. Но финансово очень помогли коллеги по работе и друзья — так появилась возможность заниматься дома: делать ежедневно ЛФК, массажи с приходящими специалистами, а нам — учиться. На свой страх и риск мы начали его сажать, поднимать и водить по дому, сделали поручни, купили массажеры. Нашли логопеда, и даже нашли возможность возить в бассейн и подключили иглотерапию.
В итоге достигли огромных результатов. Через 4 месяца сняли все трубки. Андрей начал держать ложку, мог сам есть, начал пить и не поперхиваться, ноги окрепли — передвигал ими с нашей помощью, уверенно сидел. Стали гулять на коляске, через какое-то время Андрей уже сам поднимался по ступенькам и немного ходил по улице — мы его держали, конечно. Благодаря работе с логопедом стали появляться звуки.
Так прошло погода. Но однажды Андрей заснул и не смог проснуться. Оказалось, гидроцефалия. В больнице ему сделали шунтирование, чтобы отводить лишнюю лимфотическую жидкость. Он пришел в себя. Но все навыки, которых с таким трудом удалось добиться, исчезли.
Мой муж — боец по жизни, его девиз: «Рубашкины не сдаются!» Его желание выздороветь — просто нереальное, ведь сознание, мышление и память, к счастью, не затронуты, и мы понимаем его, а он нас! Но помочь мы сами уже не можем, не хватает знаний и умений, а специалистов у нас в городе — действительно сильных специалистов — увы, нет! Снова нас отправили домой. Мы все начали заново. Но поняли, что без помощи на этот раз не справимся.
За прошедшие полтора года все наши финансовые резервы ушли на лечение Андрея. Я не могу работать — муж полностью зависит от меня. Весь быт и лечение, реабилитация оплачивается за счет пенсии Андрея и его мамы, а этого очень мало. Протоптавшись долго на одном месте, на последние деньги нам удалось оплатить 1 курс реабилитации в центре «Янтарь». И изменения просто колоссальные! Уже через пару недель исчезло слюноотделение, Андрей научился держать ложку, снова начал сам есть, бриться, научился переворачиваться и садиться в постели, стоять с поддержкой, начал делать попытки ходить, начал общаться с помощью алфавита. А потом случился еще «скачок» — заработала мелкая моторика, речь стала понятной и разборчивой!
И еще он стал улыбаться и шутить — это что-то невероятное! Ах, если бы можно было не уезжать — продолжить начатое!
У Андрея была мечта, как у любого мужчины: посадить дерево, родить сына и построить дом. Сын у нас есть, он еще учиться в школе. Взяв кредит, небольшой деревянный домик он тоже построил — наше Место Силы. Но так и не довелось нам там пожить — случилась беда. Но я все время ему напоминаю, что его дом ждет хозяина, что все наладиться. Что нам же еще дерево сажать на нашем маленьком участке — он так этого хотел!
Андрей работал на руководящей должности, по жизни — трудяга, отдавал всего себя работе, иногда без выходных, если просили, ездил в частые командировки, нес большую ответственность за людей, которыми руководил. Он до сих пор пользуется уважением коллег, они часто звонят, беспокоятся о его здоровье. Он порядочный, честнейший, добрый человек.
Да, мой муж — не малютка, а мы — не молодая красивая семейная пара: наш брак в следующем году будет «праздновать» серебряную свадьбу, 25 лет вместе. Я всем сердцем люблю своего мужа, и прошу за него — не оставьте нашу семью в беде. Мы боремся, но силы и финансы исчерпаны".
